1. В директиве от 17 июля 1941 г. я повторно указывал на то, что задачей оперативных команд полиции безопасности и СД является выявление не только подозрительных элементов, а также и тех надежных элементов вообще, которые могут пригодиться для восстановительной работы в Восточных областях.

Я снова подчеркиваю, что это задание не менее важно, чем другие.

Для того чтобы получить по возможности всеобъемлющий обзор всей деятельности оперативных команд, я предписываю, чтобы в еженедельных отчетах обращали особое внимание на пункт «4» (число выявленных лиц, не внушающих подозрения).

О военнопленных, не внушающих подозрения, которые перед этим занимали в советско-русском хозяйстве руководящие посты, следует особо указывать на отрасль их работы и последнее место службы.

2. Еще раз указываю на то, что нужно быть очень внимательными при решении вопроса о национальной принадлежности: к украинцам, белорусам, азербайджанцам, армянам, северо-кавказцам, грузинам, к представителям тюркских народов следует подходить просто и выделять подозрительных из их среды только при наличии конкретных фактов о существовании среди них большевиков, политруков или других опасных лиц.

Обращаю внимание на то, что тюркские народы часто по внешности похожи на евреев и что обрезание еще не является достаточным для доказательства еврейского происхождения (например, магометане).

3.Понятие «интеллигент» не должно толковаться с европейской точки зрения.

Простейший, примитивнейший советско-русский неуч в своем политическом фанатизме может быть опаснее, чем, например, советско-русский инженер, который хотя и мог посещать советско-русскую высшую школу на основании своих знаний и кажущихся политических убеждений, но внутренне с большевистской системой связан не был и она была только внешней.

Как интеллигентов в этом контексте следует в первую очередь рассматривать профессиональных революционеров, писателей, редакторов, служащих Коминтерна и т.д.

4. Об окончательно выявленных подозрительных советских русских следует, как предписано это директивой от 17 июля 1941 г., сообщать нам. По получении санкции на проведение экзекуций необходимо без всякого промедления начинать приведение в исполнение предписанных мероприятий.

Следует воздерживаться, по вполне понятным причинам, от дальнейшего содержания указанных лиц в лагерях.

Наконец, еще раз указываю на то, что экзекуции ни в коем случае не должны осуществляться в лагере или в непосредственной от него близости. Само собой разумеется, что экзекуции не являются гласными. При проведении их в принципе зрителей быть не должно.

5. Я напоминаю руководителям и сотрудникам оперативных команд об их особых обязанностях, выдающихся поступках на службе и вне службы, наилучших отношениях с комендантами лагерей и о тщательной проверочной работе.

Подписал Гейдрих

Верно: канцелярская служащая Вольферт

(печать гестапо)

ЦА ФСБ России, перевод с немецкого

Органы государственной безопасности в Великой Отечественной Войне. Сборник документов. "Начало. 1 сентября - 31 декабря 1941 года." Том второй. Книга 2. Москва. "Издательство "Русь" 2000г.

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009